Законопроект после полутора лет проведения бесплодных официальных согласований по поводу учета церковных интересов не содержит ничего в поддержку дальнейшего развития церковного образования, по вопросам реализации изучения религиозной культуры в школах и теологического образования, по вопросам финансовой и иной поддержки церковных образовательных организаций и многим другим важным вопросам. Законопроект не создает правовых оснований для государственного признания церковных дипломов. Отсутствуют определения понятий «профессиональное религиозное образование» и «религиозное образование», не установлены правовые основания интеграции систем профессионального религиозного образования в национальную российскую систему образования.
И такое положение дел в очередной раз дает основания поставить вопрос о том, чем в действительности занимаются лица, ответственные со стороны Русской Православной Церкви за переговоры по законопроекту.
Предлагаемые нами с профессором М.Н.Кузнецовым нормы, направленные на достижение и защиту законных интересов православных образовательных организаций и православных верующих, известны[2].
На наши с профессором М.Н.Кузнецовым письма Вашему Святейшеству мы получали от Ваших подчиненных пустые и тенденциозные отписки. А воз и ныне там. Никакие законные интересы Русской Православной Церкви в законопроекте не учтены, и это факт.
Считаю необходимым обратить внимание Вашего Святейшества на то, что редакция законопроекта от 15.07.2011 содержит опасные нормы, угрожающие изоляцией церковного образования в гетто.
В таблице предлагаемых поправок в проект Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», приложенной к нашим с профессором М.Н.Кузнецовым письмам от 25 июля с.г. Президенту и Председателю Правительства России, мы не отразили очень серьезную проблему, связанную с формулировкой части 2 статьи 49 указанного законопроекта. И поднимаем этот вопрос сейчас.
Формулировка части 2 статьи 49 законопроекта гласит: «Педагогическим работникам запрещается использовать образовательный процесс в целях... религиозной пропаганды...».
В действующей и ранних редакциях закона «Об образовании» никогда таких норм не было. И связано это, не в последнюю очередь, с тем, что в законодательстве России нет исчерпывающе четкой и предельно определенной дефиниции понятия «пропаганда», это «резиновое» понятие.
Указанная норма части 2 статьи 49 не просто несет в себе очевидную угрозу, но совершенно определенно направлена на создание правовых условий для последующей ликвидации теологического образования в светских вузах, на извращение теологии в вульгарно-секуляристское «религиоведение» (которое, как скажут, не будет «пропагандой»).
Известно активно осуществляемое ныне вырождение преподавания православной культуры в школах в совершенно неприемлемые для православных формы (в рамках «эксперимента» ОРКиСЭ), в частности, с насильственным индоктринальным навязыванием русским православным детям иудаизма, о чем мы тоже много и обоснованно писали[3]. Да, государственные деньги на этот «эксперимент» успешно распределены и потреблены, да, получили свои искомые блага также и ответственные от Церкви лица, несущие прямую ответственность за провал «эксперимента», в действительности основанного на полном искажении инициативы Вашего Святейшества и Президента Российской Федерации. Но ведь эксперимент изначально затевался не ради частных меркантильных или узко идеологических интересов отдельных функционеров, а в обозначенных тогда Вами целях. Указанная норма части 2 статьи 49 создает условия для дальнейшего усугубления ситуации с преподаванием религиозной культуры в школе.
Именно сопряженные с нетерпимостью к православию интенции отдельных лиц выхолостить и вульгаризировать изучение религии в школе и теологии в вузах и обусловили причину появления указанной нормы части 2 статьи 49 законопроекта, и это подтверждается поступающими из кругов разработчиков законопроекта и ответственных за законопроект чиновников Минобрнауки сведениями.
Отметим также, что нигде не говорится, что статья 49 законопроекта касается именно государственных и муниципальных образовательных учреждений, а следовательно, эта статья будет распространяться и на духовные учебные заведения Русской Православной Церкви. В них тоже, получается, будет запрещено осуществлять «религиозную пропаганду».
По сути дела, обесцениваются все двадцатилетние усилия Русской Православной Церкви по налаживанию взаимодействия с государством в сфере образования, по выстраиванию системы церковного образования и светских форм религиозного образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.
Указанное воинственно-атеистическое положение части 2 статьи 49 законопроекта должно быть незамедлительно исключено из законопроекта.
Помимо того, прошу Вас обратить внимание на полное отсутствие в вышеозначенном законопроекте учета законных интересов православного населения страны и законных интересов Русской Православной Церкви. Ваши подчиненные Вас просто вводят в заблуждение, ложно внушая надежды, что предложения Церкви учтены.
8 сентября 2011 г.
С глубоким уважением,
Игорь Владиславович Понкин, доктор юридических наук, заместитель председателя Комиссии по проблемам безопасности, защиты прав ребенка и других участников образовательного процесса Общественной палаты по образованию в городе Москве, директор Института государственно-конфессиональных отношений и права
[1]В редакции от 15.07.2011 (http://mon.gov.ru/dok/proj/7786/).
[2]Обращение к Президенту Российской Федерации Д.А. Медведеву
[3]Как исказили инициативу Президента России. Перверсивное религиоведение вместо религиозной культуры: Сборник материалов. – М., 2010. – 166 с. <www.moral-law.ru>.